Бегство
Все утро до обеда шла активная перестрелка, мы уже отличали звук грузинских орудий и звук орудий, имеющихся на вооружении у миротворцев. На залпы миротворческих войск грузинские военные отвечали активным залпом из «Града» по жилым кварталам Цхинвала.
Еда заканчивалась, в подвале было много закрытого в банки компота, и я успокоилась, что в принципе можно протянуть и на сладком компоте.
Мимо окон подвала, по стеклам и побитому шиферу пробежали военные ботинки- это был друг, который дал мне 10 минут на сборы, сказал, что грузинская армия опять рвется с боями в город, причем таковой колонной и что если я сегодня не вырвусь из Цхинвала, он будет винить в том, что со мной случится- себя.
В машине было два места и я сразу же поспешила позвать соседку с маленьким 4 летним сыном. Когда я выбежала на улицу чтобы сесть в машину, то вдруг увидела что та ведет с собой еще двух соседских детей, которых некуда было сажать. Но они в страхе и истерике, пугаясь разрывов, лезли в машину, плакали и просили о помощи.
Мой друг погнал под обстрелами машину в сторону Зарской дороги, объездной дороги, которая связывает Цхинвал с поселком Джава, а дальше и с Россией. Все это время дети плакали и просили Бога о помощи. Но на выезде из Цхинвала, у села Тбет нас остановили трое осетинских военных, которые сказали, что только что подбили здесь грузинский танк и БМП и сейчас на дорогу может для зачистки вернуться грузинская пехота.
Нам велели бежать в поле и спрятаться под деревом, машину поставили за небольшую будку, мне дали ключи и сказали, что дальше надо выкручиваться самим.
Когда с тремя детьми мы побежали в поле по нам открыли автоматный огонь, мы бросились на землю и доползли до дерева. Возле него была небольшая выемка в которую мы в страхе уместились все впятером. Пока мы лежали и ждали, что через нас может пройти грузинская пехота я увидела, как ноги одной из девочек сильно дрожат и она что то про себя бормочет.
Мне было жаль детей, и жаль, что с нами со всеми может случиться самое худшее – вот здесь, в поле, мы может умереть, потому что кто –то видит врагов и в нас, женщинах и детях.
Мы слышали, как активно бомбят снарядами Цхинвал, осколки долетали и до нашего дерева, чтобы не пострадать – прикрыли головы сумками с вещами.
Вдруг подбежал один из тех военных и посоветовал двигаться к Зарской дороге только тогда, когда мимо пройдут танки миротворцев.
Дорога из Цхинвала была видна, и мы наблюдали, как несколько гражданских машин на большой скорости двигались в сторону Зарской дороги. Помня совет, мы не трогались со своих мест.
Трудно сказать, сколько мы пролежали в этом поле, но после того, как прошла колонна с танками, мы побежали к машине и поехали.
Вся дорога была усеяна подбитой бронетехникой, сожженными военными машинами с обгоревшими трупами. Нога сама нажимала на педаль скорости. На подъезде к Зарской дороге мы увидели группу военных, которых спросили можно ли ехать на эту дорогу. «Да, но жми на «газ» как только можешь», сказал мне один из них.
Зарская дорога, или дорога жизни, как называли ее со времен первой войны 90-х годов, представляла собой такое же жуткое зрелище. На обочине дороги-десятки сожженных автомобилей, осколки снарядов. Но самое жуткое из того, что нам пришлось увидеть, это те самые автомобили с мирными жителями, которые пронеслись тогда мимо нас. Людей просто разорвало на куски от попадания танковым снарядом. Грузинские военные зная что это мирные граждане, не пожалели тем не менее своих боеприпасов на этих несчастных людей. На дороге валялись домашние тапочки, фрагменты тел. Везде была кровь, много крови…
Дети в машине, увидев все это, стали кричать от страха. Прошел еще час, прежде чем мы выбрались из этого кошмара и доехали до поселка Джава.
Джава кипела, множество людей¸ машин, военной техники, которая шла в Южную Осетию. Женщины, дети, мужчины, которые по тем или иным причинам не могли воевать – все они рассаживались в автобусы, такси, машины и выезжали в Северную Осетию, ища спасения. Мирная до того Джава, которая всю жизнь жила жизнью горного курорта вдруг превратилась в место скопления военной техники и эвакуируемых людей.
Новая жизнь
Машина, на которой ехали все мы, была подбита еще в Цхинвале, и ехать на ней дальше не имело смысла. Двое молодых парней из Северной Осетии согласились отвезти нас во Владикавказ. Всю дорогу один из них рассуждал о смысле всего происходящего, о том, что осетинский и грузинский народ глуп, потому что никак не хочет понять, что все происходящее лишь часть больших политических игр, что пришло время приносить жертвы на алтарь богов войны, что все эти испытания, для того чтобы люди, неважно какой они национальности, пересмотрели взгляд на очень многие вещи, и даже благодаря страху и угрозе жизни чаще вспоминали Бога.
А я сидела и дума
